» Интервью
Рецензии
Интервью

 

ТЕАТРАЛЬНЫЙ ДЗЕН

"Japon.ru (Японский журнал)"
25 ноября 2003

Добрая традиция проникновения русского искусства в японскую театральную среду продолжается: в начале нынешнего лета в Москве был сыгран спектакль «Сирано», поставленный известным японским режиссером Тадаси Судзуки. Все роли в нем исполняли японцы и японки. Кроме одной. Звезда японской сцены, актриса московского Театра на Таганке очаровательная Ирина Линдт рассказывает «Японскому журналу» свою «японскую историю».

- Ирина, летом этого года вы стали известны, как единственная европейская актриса, сыгравшая главную роль в сугубо японском спектакле – одна среди японцев. Как вы попали в этот проект, как попали в Японию?

- Полтора года назад Театр на Таганке был в Японии на гастролях со спектаклем «Марат и маркиз де Сад». Это происходило в рамках ежегодного театрального фестиваля в Центре исполнительских искусств в Сидзуоке. Через полгода нас пригласили снова – спектакль так понравился, что мы даже декорации не стали оттуда забирать. И, вот когда мы были там во второй раз, ко мне подошла переводчица господина Судзуки и сказала, что он предлагает мне поработать в его проекте.

- Колебаний не было?

- Нет, не было. Во-первых, в Театре на Таганке у меня только один спектакль, все остальное время я занята за пределами театра. Во-вторых, в Японии я была уже второй раз, видела Судзуки, видела его тренинги, и какие после этого могли быть колебания? Речь шла о работе со всемирно известным режиссером, сильнейшим теоретиком театра, мастером, который придумал свою систему подготовки артистов – своеобразном японском Мейерхольде.

А система Судзуки довольно сложна: это и особый способ передвижения, подачи голоса, модуляции и специальные психофизические тренировки каждый день и свой, особый подход к работе. Я, конечно, не представляла, что это будет так сложно. Дело в том что, актер со стороны не может играть в спектаклях Судзуки, если не пройдет этот очень специфический тренинг. Иначе он будет казаться белой вороной.

Я дала принципиальное согласие, велись переговоры, и через полгода мне предложили пройти это тренинг и сыграть Роксану в спектакле «Сирано де Бержерак». В апреле я уехала в Японию, занималась и репетировала там три месяца, потом состоялась премьера, мы сыграли там четыре спектакля, а летом привезли его в Москву на Чеховский фестиваль.


- В Японии вы на каком языке играли?

- Все на японском, я на русском.

- Почему не на японском, как все?

- А зачем? Во-первых, можно и на японском, но смысла никакого нет. На Западе это распространенный способ - когда все артисты играют на родном, а приглашенный на своем языке. Во-вторых, это укладывалось в концепцию Судзуки, который хотел, чтобы Роксану играла именно европейская женщина. Японец - Сирано, европейка – Роксана, французский драматург, «Травиата» Верди, звучащая в спектакле – все это наводило на мысли о том, что у искусства нет национальности. К тому же «Сирано» все так хорошо знают, что его не надо переводить.

- Вам пришлось пройти и курс той самой загадочной системы подготовки актеров, чтобы сыграть в спектакле?

- Да. Я знала кое-что об этой системе, начала читать книгу Судзуки “The Way of Akting”, правда, на английском языке (не существует русского перевода, к сожалению), где он рассказывает о системе. Это очень интересная вещь. Он пишет о том, что ему смешно наблюдать за тем, как японские артисты играют Шекспира или Чехова. Судзуки считает, что Чехова лучше всего играют русские, а Шекспира англичане. У японцев специфическое строение тела – удлиненное по сравнению с европейцами туловище, более короткие ноги и руки, и на сцене это нередко выглядит нелепо. Основа его системы – энергетический театр. Энергия способна сделать из маленького человека большого, из коротких ног длинные и так далее. Человек, который заполняет пространство своей энергией, смотрится совсем иначе. Это действительно так!

Наиболее близкое к этому наше понятие – актерское обаяние. Судзуки же разработал систему, позволяющую добывать эту энергию из себя. Животная энергия заложена в каждом человеке и эта энергия (энергия мышц, жировых отложений), как бы сублимируется в эстетическую и направляется в зал. Упражнениями, которые позволяют этого эффекта достичь, мне и предстояло заниматься. К этому надо добавить максимальную концентрацию, не позволяющую артисту отключаться от начала до конца спектакля. Ведь как часто бывает? Ты говоришь монолог о любви в сто пятидесятый раз, а сама думаешь: «Ёлки-палки, а я утюг выключила?». Это отсутствие концентрации и это недопустимо по системе Судзуки. Добавьте сюда специальные упражнения, тренирующие голос, и особую ходьбу, которой существуют несколько способов: на согнутых коленях, на внутренней стороне стопы, на внешней, носками внутрь – очень много. Плюс правильная резкая остановка и фиксация.

Чем это отличается от нашей актерской системы? У нас, если актер в настроении, он хорошо сыграет, а завтра у него плохое настроение – он и сыграет плохо. У Судзуки это невозможно, у него есть конкретные рецепты, как этого избежать, и для этого нужна ежедневная тренировка.

- Ирина, а можете описать какое-то упражнение?

- Ну, например, очень популярны упражнения с деревянными мечами. Сейчас покажу, как тренируется подача голоса. Вот, у нас тут как раз есть зонтик большой, я беру его как меч, и резко, на максимальной скорости разворачиваюсь с ударом, как будто разрезаю противника. Надо застыть в конечной фазе также резко, никаких болтаний, полная концентрация и ощущение центра тяжести! Все это с резким выкриком: «ХО!». Потом в обратную сторону. При этом важно удержать равновесие и голосовую позицию.

Есть очень интересное упражнение «Статуя». Вот я в согнутом виде, в расслабленной позиции, вдруг - резкий удар бамбуковой палкой по полу и надо вскочить и застыть в какой-то непростой позе, символизирующей что-то – надо стать статуей. Очень сложно это делать на одной ноге. Если ты о чем-то думаешь, то достичь этого просто невозможно. Только полное отрешение и полная концентрация! Картина фантастическая, когда смотришь на тренировку и видишь актеров, застывших в самых невообразимых позах и не то что не шевелящихся, но даже не моргающих. Полное ощущение, что это действительно статуи. Поначалу это очень трудно, но, занимаясь каждый день, потихоньку начинаешь замечать, что становишься более подвижным, тренированным, мобильным.

Еще раз сравню: как мы готовимся к сцене? За полчаса начинаешь ходить, накачивать себя, кто-то даже выпить может. Представьте ситуацию, что вы в темной комнате и вокруг противники, которые хотят вас убить. Если так готовиться, то убьют обязательно и наоборот: если максимально сосредоточиться, сконцентрироваться, то будешь слышать стук сердца каждого из противников и будешь неуязвим. Наверняка, все эти упражнения взяты из боевых искусств, но ведь Судзуки – японец, им это близко и естественно, что эти системы применяются и в театре.

- Вы сейчас продолжаете практиковать эти упражнения?

- Как только у меня есть время, да, я к этому возвращаюсь. Не получается, к сожалении, делать это каждый день. Там мы жили, как в лагере, а здесь то одно, то другое – стили жизни разные. Но, как только появляется возможность, я берусь за дело, потому что ощущаю конкретную от этого пользу в своем ремесле. Это может многому научить. В русской театральной школе, например, очень плохо поставлена сценическая речь – все вроде объясняется, но ничего не практикуется. А ведь голос для актера в театре – первое дело. Нужны занятия со студентами каждый день, нужный упражнения, чтобы появился мощный хороший голос – ничего этого нет. У нас навык появляется годам к 50, а хочется ведь и пораньше играть хорошо. Система Судзуки позволяет такие пробелы ликвидировать. Вот я и тренируюсь, делаю упражнения, укрепляю голос – этим занимаюсь особенно много, есть у меня меч, есть кассета, где эти упражнения записаны под национальную музыку.


- Не пробовали коллег приобщить?

- Недавно Юрий Петрович Любимов набрал в ГИТИСе курс артистов музыкального театра, которые параллельно играют в спектаклях Театра на Таганке. Он предложил мне вести у них тренинг, и даже получил на это разрешение от Судзуки, но лично мне это кажется невозможным – мы слишком циничные, мы не уважаем себя и других. В Японии артист, приглашенный работать в европейскую страну к европейскому режиссеру, стал бы национальным героем, а у нас… реакция традиционная: «Ну, конечно, она не может так, как японцы». Но ведь если бы это было так, он бы меня и на сцену не выпустил, тем более, что у меня была японская дублерша.

Ну и ежедневный тренинг нужен, а раз в неделю – какой в этом смысл? Хотя у многих такое желание есть, но нужен японский подход. Там ведь все иначе, в том числе в искусстве.

Театр у них вообще вещь довольно странная. Он не пользуется особым успехом, у них нет специализированных театральных вузов, какой-то славы особой тоже нет. График работы в этом Центре в Сидзуоке, с нашей точки зрения, чудовищный. Актеры не имеют права объединяться в профсоюзы, протестовать, собираться больше двух человек вместе. Вспомогательные цеха – световые, звуковые, бутафорские не имеют права контактировать между собой, никто не имеет права заводить личные отношения в театра. Официальный рабочий день – с 10 утра до 10 вечера. Полчаса перерыв днем, час вечером, но если нужно, они могут работать практически непрерывно. При этом зарабатывают они… нормально. Они не нищие, но и не процветают. Одним словом, работают не из-за денег и не из-за славы – это фанатичный труд, это тяжелейшая работа. Первое время, я думала, что не выдержу, уставала так, что валилась с ног. Но потом привыкла, втянулась.

Японские актеры могут выполнять абсолютно любую работу, сели надо. Они могут быть буфетчиками, монтировщиками, водителями – у всех есть водительские права. Я в этой обстановке смогла отличиться только тем, что в каких-то элементарных ситуациях находила несложные решения, о которых они почему-то до меня не догадывались. Периодически они удивлялись моим решениям: «Э-э, сугой!» - классно! Ну, они немножко по-другому настроены. Они работают больше, а у нас смекалка есть, в нас много… живости.


- А как вам жизнь в Японии? Что больше всего понравилось?

- Мне там понравилось в принципе. Люди хорошие, работать с ними просто идеально. Понравилась пунктуальность – если электричка в 48 минут, значит, она будет в 48 минут, а это важно, у нас совершенно невозможно рассчитать дорогу. Понравилась, конечно, чистота, красота, кухня очень хорошая…

- А здесь не пробовали японскую кухню?

- Пробовала, но после Японии это смешно. Страна, конечно, непростая, но у них существует своя гармония, свой стиль. Жить там я не смогла бы, но я не уверена, что смогла бы жить и в какой-нибудь европейской стране. У меня японцы вызывают уважение – вот верное слово.


- Скоро снова туда?

- Через год у нас гастроли в Санкт-Петербурге с этим же спектаклем. В августе снова Япония: будем играть «Сирано» в Тоге, где находится еще один уникальный театральный комплекс – играть будем красиво – с фейерверками. На это раз в Японию приедут 13 артистов из МХАТа. Осенью следующего Судзуки будет ставить театре у Табакова «Короля Лир», в котором все роли будут играть мужчины – это, по-моему, очень по-японски.


Александр КУЛАНОВ

(оригинал)

Новости
О себе
Творчество
Фото/Аудио/Видео
Пресса
Закладки
Обратная связь

 
English version